А экс-защитница Цымбалюк-Романовской шокирована заявлением подопечной: «Виталина спрашивала — когда же он умрет?»
После небольшой передышки возобновлен сериал «Джигарханяния» — второй сезон, и от него аж дух захватывает. Сначала экс-супруга обращается в суд, чтобы отменить решение о расторжении брака, а ее бывшая защитница Мазур выступает с разоблачениями своей подзащитной. Не говоря уже о Марке Рудинштейне, который уже обьявил себя без пяти минут директором театра Джигарханяна. И каждый из героев достоин своей серии.
Виталина Цымбалюк-Романовская действует исключительно в рамках закона, который дает разводящимся шанс вернуть все на круги своя. Вот и она, через своего нового адвоката, обратилась в суд — мол, не хочу разводиться, хочу жениться. Суд резонно попросил представить вескую мотивацию такого шага, но по нашей информации, до сих пор такой мотив не найден.
Сам же Армен Борисович, когда я ему позвонила, прокомментировал эту ситуацию жестко:
— Я не изменил и не изменю своей позиции. Только развод меня устраивает. Разговаривать не о чем.
Адвокат артиста Евгений Парфенов считает, что апелляция бывшей супругой подана лишь с той целью, чтобы затянуть процесс.
— Все это — информация для ток-шоу, по которым теперь будет ходить Цымбалюк-Романовская. По моим прогнозам слушание по делу может возобновиться теперь только в марте.
Более словоохотливым оказался Артур Согомонян, заботящийся об артисте:
— Виталине не нравится, что о ней уже подзабыли, вот она и хочет продолжение «банкета», активизировалась: подает апелляцию на развод, ходит по передачам.
А между тем события входят в крутой разворот. Так, в лагере Цымбалюк-Романовской произошла интересная рокировка действующих фигур: из игры вышла Элина Мазур, которая была движущей силой в этой семейной драме. Теперь она с бывшей партнершей в смертельных врагах. А это значит, что следует ждать новых разоблачений, но не народного артиста СССР, а его бывшей супруги. Звонок Элине Мазур.
— Элина, все это вре6мя вы так яростно защищали интересы Виталины, что порой складывалось впечатление, будто вы и затеяли всю эту игру. Что произошло, что вы резко так изменили свою позицию?
— Где-то в конце декабря, числа 27-го, выяснилось очень много обстоятельств, которые заставили меня иначе посмотреть на это дело. Ну и потом, несколько раз Виталина в моем присутствии позволила себе высказаться: «Когда же он умрет?» Я думала это безумная любовь, служение… Пришло отрезвление, переоценка вещей. Теперь я не могу ее защищать, как бы это не звучало дико из моих уст.
— Это все эмоции, но не могли бы вы привести факты?
— Я убивалась, защищая ее, потому что искренне считала, что у нее долги, говорила состоятельным людям: «Ребята, у девочки долги огромные, кредиты, надо спасать». А выяснилось, что никаких долгов нет.
— Простите, но существуют документы на те же самые кредиты, на доверенности. Вы проверяли, прежде чем защищать бывшую подругу?
— Существуют бумаги, но я не могу все раскрывать, чтобы не навредить Армену Борисовичу.
— Но Армен Борисович первым заявил и продолжает заявлять, что его жена обворовала. Вы можете это подтвердить теперь?
— К сожалению, да. Было совершено хищение, но каким образом… Могу сказать, что Виталина очень хороший дипломат, всегда избегает конкретных формулировок. Но передо мной она ставила конкретную задачу: отодвинуть от ее личной жизни Армена Борисовича и оставить за ней все имущество. Это я и сделала.
— Разумеется, не бесплатно, не по зову же сердца вы это делали?
Конечно, не бесплатно.
— Я полагаю, что вы хорошо заработали на этом деле. А уж тем более Виталина — она же получала деньги за приход на федеральные каналы?
— Могу сказать, что она заработала на телевидении прилично. Но тут надо понимать, что платило не телевидение, а заинтересованные люди, которые искренне хотели ей помочь.
Вы рассказываете мне ( и не только) про Виталину. Не опасаетесь, что и она вас, как говорится, сольет.
Послушайте, ну что обо мне еще такого могут рассказать после того, что рассказано? Ну разве что я черный трансплантолог.
В общем, вы поняли — театр отдыхает! Таких ходов, такой интриги, такой «тени на плетень» давно не припомню. Семейный квест в темном лабиринте. Кто кому друг, кто кому враг, сколько еще разоблачений и саморазоблачений мы услышим? И не во имя искусства, которому служат участники этой драмы, а во имя денежных знаков и недвижимости, которая, как теперь известно, является важнейшим из всех искусств.
P.S. А директором Марк Рудинштейн как того он не хотел стать не может по той причине, что согласно уставу, существующему в театре Армена Джигарханяна, только учредитель, то есть Департамент культуры, может снимать или назначать директора. Даже если народный артист будет на этом очень настаивать.
источник