Почему русские выбрали Самодержавие

Неверие наших демократов всех мастей в самобытность и самостоятельность России есть признание наших революционеров и реформаторов в своей бесталанности, безвольности и беспомощности и демонстративный отказ от собственных попыток творить что-либо самостоятельно и самобытно. Наши демократы, от либералов до коммунистов, всегда были подражателями, и не дали ни одного крупного мыслителя на протяжении всех русских веков. Но зато эта среда давала легионы средней руки копировальщиков, «просветителей», пропагандистов в духе западных новомодных политических и других учений. Отсюда всегдашняя бесхребетность большинства нашей «мыслящей» интеллигенции, готовой легко перенимать западные убеждения и с такой же легкостью расставаться с ними при новом идейном дуновении со стороны Западного мира.

Подражатель всегда сомневается в том, что какая-то одна правда может быть истиной, что одна личность может быть права, его взгляд устремлен на массу, на то, чтобы узнать за каким мнением стоит большинство, сила, мода и лишь тогда присоединиться к нему. При этом не нужны ни долгие размышления, ни душевные и умственные мучения, необходимые при творчестве. Здесь слабая личность выбирает наиболее легкий путь западных копий, путь, не требующий подвига. Здесь корни современного поклонения большинству — все усредняющего, всех понижающего и всех расслабляющего.

Самобытность же всегда требует личности. Быть самобытным — это поступок, заставляющий усиленно работать все человеческие силы. Из самобытности рождается и единоличная власть; власть, желающая творческого и героического самостоятельного действия.

Только такая власть и обладает фактическим суверенитетом, основанном на нравственном авторитете и господствующем могуществе в обществе. А для того, чтобы такая власть Монарха могла бы опираться на мысли, чувства и волю своего народа, должна существовать система учреждений, которые бы давали, объединенному народу в лице своего монархавыступать как целое.

Только монархическая власть, власть почти безграничная способна защитить суверенитет России от могучих внешних врагов и от внутреннего (многовластия) обирания, подминания или обманывания со стороны сильных и хитрых нашего общества.

Элементами объединения Русского мира всегда были Православная Вера, единоличное государство и русская национальность. Нам скажут, что вы забыли русский язык и русскую культуру, но мы ответим на это, что русская национальность и есть тот субстрат, та питательная среда, без которого и русский язык, и русская культура будут мертвым языком и этнографическим материалом.

Православная Церковь и Самодержавная Власть всегда служили всем народам в Русском мире, но имели своей опорой, от которой зависело её бытие, русскую национальность. Эти цивилизационные институты Русского мира, которыми пользовались все народы, росли всё же только на русской почве. Именно поэтому Россия должна устраиваться по-русски, так как своими корнями здание нашей государственности уходит в русский грунт, а вера имеет своё преемство в русских душах. Особенно это видно в критические военные или смутные времена, когда обычной инородной лояльности не достаточно, и сопротивление возможно только на коренных национальных основаниях. Именно поэтому суверенитет власти должен быть поддержан в государстве и фактическим суверенитетом народа-хозяина, то есть господствующего, государствообразующего могущества. Кто имеет большие обязанности, должен иметь и большие права.

Единая историческая судьба русских людей и монархической власти лучше всего подчеркнуло само падение Самодержавия в 1917 году. Вместе с гибелью Трона и убийством власти была нанесена тяжёлая рана и самому русскому национальному организму, была растоптана национальная свобода и были умалены права господствовавшего русского племени.

Русский народ как цельный организм был сосредоточен в Государе, и его свержение уничтожило органичную связь нации и власти. Чужеродная и антихристианская власть большевиков стала гонителем русскости во всех её проявлениях, в своем новом государственном образовании.

Самодержавие было не просто формой государственного строя в России. Не чем-то внешним, могущим «быть измененным без изменения сущности предмета», как писал Н.Я. Данилевский, а была органической формой выраженной и воплощённой национальной русской воли, «сосредоточенной в Государе».

Свержение и изменение принципа власти в России, с одной стороны, констатировало духовные смутные изменения в русском народе, а с другой стороны — нанесло сильнейший удар по самому народному телу, как бы отделив от него важнейшие свойственные самому организму функции мысли, воли и концентрации личности. С падением Самодержавия была повреждена сама органическая самосознательная личность русского народа. В революцию произошел глубокий духовный «инсульт», повредивший сознание, волю и даже двигательные способности русского народа.

Мощь Самодержавной власти в русской истории была связана с психологией самого русского народа. Сила Самодержавия была прямо пропорциональна нежеланию русского народа участвовать в политических страстях, ценя выше всего свободу своей веры и своей жизни. Этот парадокс открылся ещё славянофилам, которые постулировали, что у русского народа нет политико-правовых амбиций.

Устранение от политиканства русского человека создало в русском обществе уникальный по мощи институт, занимавшийся всем тем комплексом проблем, которые мы сегодня именуем государственной политикой.

Огромная власть Самодержавия и жертвенное бремя Русских Государей, охранителей веры и русской общественной жизни давало русским людям вести жизнь, посвященную вопросам духовным и профессионально-семейным.

Современный страстный сталинизм или скандальная партийная демократия есть уход от русских ценностей, погружение в страстное политиканство и неминуемую гражданскую борьбу за власть. Борьбу, продолжающую неизбежно культивировать перманентные революционные сломы в жизни нашего общества, с бесконечными перестройками, реформами, переделками, революциями, «шоковыми терапиями» и прочей нестабильностью, никогда не заканчивающейся. Прекратить этот порочный революционный круг можно, только когда сами русские займутся насущными вопросами духа и своего семейного быта, и перестанут погружаться в периферийные для нашей национальной психологии вопросы политических похотей, принципиально не удовлетворимые в нашей земной реальности.

А для этого нужно восстановление органической формы русской власти — Самодержавия. Исторический институт, много веков благополучно отвечавший за русское политическое могущество и создавший величайшую Империю в мире.

Источник